«Нет, я больше никогда не буду покорной!», – промелькнула мысль, заставившая вырываться и драться с удвоенной силой, ничего уже не видя от слёз. Я даже не замечала, что он лишь уклоняется от ударов, не нападая.

Каким-то образом ему удалось поймать мои руки и завести за голову. Драгомир придавил меня своим весом, лишая возможности не то что двигаться, но и дышать.

– Не трогай меня! – казалось, что закричала, но прошептала я, так как горло сдавило спазмом.

– Кристина, это я! Посмотри на меня! Кто тебя обидел? – требовательно спросил он.

Он чуть отстранился, держа вес на руках и давая мне возможность дышать, но руки не отпустил.

– Кто тебя тронул?

– Мислав, – прошептала я и разрыдалась, перестав сопротивляться.

Выругавшись, он перекатился на спину, потянув меня за собой, и крепко прижал.

– Он тебя изнасиловал? – хрипло спросил он.

– Да… Нет… Лучше бы изнасиловал! – зарыдала я.

Постепенно, заставляя отвечать на вопросы чуть ли «да» или «нет», он вытянул из меня всю историю. Не знаю, как я ему рассказала, такое никому не скажешь.

– Как ты могла подумать, что я тебя трону?! – возмущённо произнёс он.

– А что я должна была подумать, когда ты… на кровать…

– Я хотел лишь тебя запереть до завтра.

– Почему до завтра? – слабо спросила я, чувствуя себя без сил.

Он не ответил, но я и так поняла. Завтра он планировал отправить Влада домой. Тот не знал, что я здесь и был бы рад возвращению.

«Значит, насиловать он меня не собирался, а что мужа лишить собрался, то ничего страшного?» – возмутилась я, но уже без запала. Мой внутренний резерв сил иссяк. Сегодня был невероятно длинный день и я сама не заметила, как провалилась в сон, под мерное дыхание Драгомира.

Глава 23

Проснулась я, когда рассвет только-только начал вступать в свои права. Мне было тепло и уютно, даже во сне он меня обнимал, как бы защищая. Открыв глаза, я поняла, что так и проспала ночь, лежа на груди Драгомира. Я не сделала и попытки пошевелиться – поздно пить боржоми. Если всю ночь так пролежала, то лишние минуты погоды не сделают.

Господи, ну и денёк был вчера! Главное, что Влад жив и здесь. С одной стороны всё оказалось намного проще, чем я представляла, отправляясь в путешествие, но в то же время и сложнее. Осталось дело за малым – убедить Драгомира отпустить меня. Ну, не будет же он меня насильно держать на острове?! Я жена другого, и к браку меня не принуждали. Думаю, ему просто надо дать время, чтобы понять это. И ещё я помнила, какое растерянное лицо было у Драгомира, когда я плакала. Мои слёзы его безразличным не оставят. Не мытьём так катаньем, но он меня отпустит.

Вспомнив свою вчерашнюю истерику, я внутренне поморщилась. Это же надо было так сорваться! Я себе такого напридумывала, что совсем с тормозов слетела. И ещё мне было невероятно стыдно, за рассказ о Миславе. В нормальном состоянии я бы согласилась скорее себе язык отрезать, чем в таком признаться. Как же теперь я ему в глаза посмотрю? В этот момент я испытывала чувства человека, который рассказал личное о себе случайному попутчику в дороге, а потом испытывает внутренний дискомфорт от того, что этот человек о нём столько знает. Одна надежда, поскорее отсюда исчезнуть.

Мне пришла в голову мысль тихонько улизнуть, и поискать Эндельсона.

«Может, рвануть с ним на корабль к Владиславу?», – загорелась я идеей, но тут же её отбросила. Даже освободив его, мы не сможем выйти из бухты из-за рифов. Тем более Драгомир и сам хотел его сегодня освободить.

Внезапно раздался звук бегущих шагов по коридору и в комнату влетел подросток:

– Кэп, пленник умирает! – закричал он и осёкся, увидев нас.

Я тут же скатилась с Драгомира и слетела с кровати. Драгомир сел, ещё плохо соображая со сна.

– Повтори! – приказал он.

– П-п-пденник умирает, – чуть запинаясь произнёс он, косясь на меня.

– Какого чёрта! – выругался Драгомир. – Я же приказал уменьшить дозу.

– О чём вы? Это Влад?! – спросила я.

– Нет времени, пошли, – произнёс он, быстро вставая и выходя из комнаты.

По дороге я узнала, что Влада держали на опиуме. Та гремучая смесь, чем опоили его люди князя, они добавляли её в еду и питьё.

– Как вы могли?! – в ужасе вопрошала я.

– Не было иного выхода, – Драгомир выдержал мой взгляд. – Ты не представляешь, что началось, когда он начал приходить в себя.

– Корабль стонал как живой и доски ходили ходуном, – добавил парнишка.

Не понимаю о чём они. В этот момент я вообще соображать не могла при мысли, что с Владом беда. Я даже предположить не могла, что они его опаивали. И так всё это время?!

На лодке мы достигли корабля, что уже был в бухте, когда мы приплыли.

– Что произошло? Я же приказал уменьшить дозу! – потребовал он отчёта у мужчины, что ждал нас на палубе.

– Я не виноват, кэп! – побледнел он, увидев выражение лица Драгомира. – Пришёл Дубах и сказал, что сегодня он даст питьё пленному.

– Доставить его сюда! – приказал он, и мы поспешили к трюму.

Парнишка шёл впереди с фонарём и освещал нам дорогу. Господи, как же там было душно, затхло и темно. Я споткнулась, и Драгомир поддержал меня за локоть. Выдернув руку, я устремилась вперёд. В небольшой камере, огороженной решёткой, я увидела лежащего Влада. Даже при плохом освещении я увидела, насколько он истощён. Влад лежал, не подавая признаков жизни, и никак не прореагировал на наше приближение, и я могла лишь молиться, чтобы он был лишь в забытье.

– Почему вы решили, что он умирает? – отрывисто спросил Драгомир.

– Он хрипел и выгибался, а сейчас затих, – произнёс подросток.

– Откройте! – потребовала я.

Драгомир кивнул и смотритель, что нас встретил, достал ключи.

Я первая влетела в камеру и упала на колени перед Владом. На шее пульс не прощупывался, руки были ледяные. Он был в облике грога, но даже так было видно, что черты лица заострились, щёки впали. В панике я не могла понять, дышит он или нет.

– Влад! – Это был крик души и, закрыв глаза, я открыла нашу связь.

Я почувствовала, что его огонь угасает и дух ускользает. Нет!

– Влад, не смей! – закричала я. – Ты не можешь, я тебя нашла! Ты же моя половина!

Драгомир пощупал пульс на шее и взял меня за плечи.

– Тут ничем не поможешь.

У меня в памяти вспыхнули слова Харольда о том, что наша кровь способна на многое.

– Нож, быстро! – приказала я таким тоном, что смотритель тут же протянул мне кинжал.

Полоснув по ладони Влада, я сделала такой же надрез на своей и, чувствуя, что счёт идёт на секунды, соединила наши ладони.

Сила заструилась между нашими руками. При открытой нашей связи я звала, умоляла, требовала и разжигала огонь жизни в нём. Чем ярче он разгорался, тем больше мне шло информации о нём. Я видела всё, что происходило с ним с момента отъезда и раньше. Чувствовала его ярость, как свою, когда он пришёл в себя и понял, ЧТО провернул с ним Мислав. Видела как он сражался, пленение, долгие дни плена и наркотического забытья. Он отказывался от еды и воды, чтобы прийти в себя, но слабел и терял силы. Это был кошмар. Кошмар, который смывало силой, бурлящей в наших венах. Она как живительный источник давала энергию. Владислав возродился как феникс и когда он открыл свои черные глаза, я знала, что мои сейчас такие же.

Сила бушевала между нами, она была как ураган. Часть ушла на восстановление Влада, но остальная требовала выхода, иначе она могла нас захлестнуть. Я дотронулась до пола другой рукой, используя его как громоотвод, посылая в него энергию жизни. Она затронула людей стоящих на полу, наполняя их, и заструилась дальше. В данный момент я точно знала, сколько людей на корабле и где именно они находятся, так как сила находила каждого и наполняла, а потом схлынула, растворившись в корабле.

Владислав полностью восстановился. Сила смыла воздействие наркотиков и вернула ему прежний вид и вес. Помимо его воспоминаний, мне открылась причина, почему он не спешил создавать связь между нами, заставившая меня удивиться, но это знание я отложила на потом.